айсберг

за долгие годы усердных тренировок я весьма неплохо научился двум жизненно-важным вещам:
по своему хотению, и без щучьего веления — непомнить, раз, и — недумать, два.
хотя,
нужно признать, что забывать — это по-сути тоже самое, что и — недумать.
ведь, наша память есть ничто иное, как — наши мысли о том, что уже было.
и не корми свою думалку этими мыслями — всё просто забудется.
и никаких «зелёных обезьян»...

но случаются на этом поприще и сбои. например, бессонница...
бессонница — это когда не ты думаешь свои мысли, а они — тебя.
гнусное состояние агрессивной несвободы.
конвой. этап. принуждение...
нелюблю.

так вот,
последний раз это со мной было, аккурат, в ночь на последний день недавно ушедшего года...
что было?
Санечка — в кпз. по-честному. по-закону. и ничего сделать нельзя.
один.
а мы — в гостинице.
где-то посреди всего — дороги, страны, жизни...
чем не кпз?
и тоже одни, и ничего сделать нельзя...
впрочем,
мы — выпили вина. «уж, если я чего решил, то выпью это обязательно»...
немного поболтали, и завалились спать — своё взяли ранний подъём, дорога и нервотрёпка...
а потом, посреди ночи, я проснулся, и они напали на меня и начали меня — думать...
как это? — они заставляли меня чувствовать, что они говорят.
и искать выходы. продолжения. свет.
а может — сон...
я не знаю что.
ведь, это были — их цели. и их сила...

о чём они говорили мне? — о стране, в которой живу. об её устройстве. её истории. о людях, её населяющих. об их судьбах. прошлых... будущих... об их жизнях. прошлых и будущих. и там всюду нужно было непременно найти — какой-то выход, продолжение, свет... но было темно... а они не отпускали меня, заставляя, и так и сяк, шарить всеми своими чувствами в кромешной тьме моей страны, отыскивая там неведомую мне — потайную дверь какого-то смысла... устройства, жизней, судеб, истории... но было темно.
я ничего не нашёл. там — тьма. и ничего кроме.

это легко сказать: «любят не за что-то, а вопреки!». звуки это.
а там, в бессоннице — звуков нет.
там и слова-то — словно капли дождя, пока летят, вроде, порознь, а как упали — сразу слякоть.
и сыро. и летят они вовсе не по-одному, а как-то все сразу, и безостановочно...
а потом — ручьи, лужи, вода...
и разбирайся как хочешь...
а невозможно любить тьму.
потому все и ищут — свет.
и никакие «вопреки» тут не прокатывают...
болтовня это одна.
самообман.
а там оказалась — тьма.
без выходов, без смыслов...
разве что — с продолжением...
а потом всё так и ушло куда-то.
без ответа.

и я, уже сам, в одиночестве сна, подумал:
а ведь Россия — это айсберг.
громадная ледяная гора в океане.

маааленькая верхушка — «над», и огромная глыба — «под».
верхушка, она и есть — верхушка... одно слово — под Солнцем... наверху, на-плаву...
а «под» — это и есть — быдло.
то есть те, кто говорит — «да, жить стало хуже, но зато какой у нас классный верх!»,
кто исправно кушает, радуясь куску пожирнее, и неотрывно смотрит тиви, задрав головы выглядывая там верха —
"хлеба и зрелищ", программа "Время"...
ну и, т.д.

и глупо ведь считать, что такая вот, крохотная свиду, верхушка является основной причиной того,
что вся эта огромная ледяная глыба — погружена большей частью во мрак,
типа, что это именно верхушка так давит на эту громаду и не пускает всю её к Солнцу...
конечно, глупо так думать.
это же просто — устройство ледяной горы такое!
устройство мира — льда и воды.
и всё...

и есть ещё одна специфическая прослойка в этом ледяном монолите. аккурат, между быдлом и верхушкой...
"знатоки физики", они кичатся тем, что-де не участвуют — равно — как в выталкивании верхушки на поверхность, так и в притоплении тех, кто во мраке...
они, типа — нейтралитет, и потому они — самые-самые, особенные, де-прослойка...
и ещё,
они всё время занимаются тем, что вычисляют и вычерчивают в головах у себя эту гипотетическую плоскость принадлежности к "особым", "особенным" — блюдут чистоту рядов...
в головах.

но
айсберги, как известно, периодически — крутятся и поворачиваются — а иногда даже и переворачиваются — совсем...
и оно доподлинно известно — отчего и почему всё это происходит!
да просто, доверие быдла — тает. и тем быстрее, чем сильнее припекает Солнышко — там, наверху...
где верха суетно ставят парусишки, думая, что выбирают этой своей суетой какое-то выгодное (для себя) направление...
будто, вообще, можно эту гору куда-то направить...
но доверие — всегда и непрерывно — тает, и «под» — всегда становится всё меньше и меньше,
и айсберг, в конце концов, неизменно — поворачивается, крутится, и т.д....
и никто никогда не знает — когда, куда, как, насколько и, главное — в какую сторону — это произойдёт.
и в этом — главный секрет айсберга.
и во всё это, как верно сказал поэт — можно только верить...
но
Россия — это айсберг.
я теперь верю — в это.